«Лежу, болит ухо, не могу заснуть. Вдруг хлопает входная дверь, заходит большая компания. В комнату заглядывает отец: «Шурик, ты хотел с Мироновым познакомиться? Андрей, зайди!» Входит элегантный и улыбающийся мой кумир, а я сижу такой жалкий в женском платочке со своим компрессом, и мне жутко стыдно!
» — вспоминает Александр Лазарев-младший.Наша квартира на Тверской, где я провел детство, имела один существенный недостаток: она располагалась напротив ресторана Дома актера, который закрывался ровно в полночь. И артисты, собиравшиеся там после спектаклей, огромными компаниями заваливались догуливать к нам домой. Помню, мне было лет десять, я заболел. Воспаление среднего уха — неприятная штука. Мне наложили огромный компресс: камфорное масло, вата, вощеная бумага, а поверх всего этого — по-девчачьи завязанный платок. Я лежу, от боли не могу заснуть. Вдруг слышу скрежет ключа в замке. Хлопает входная дверь, и заходит большая компания. В мою комнату заглядывает отец: «Шурик, ты хотел с Мироновым познакомиться?» — «Ага». — «Андрей, зайди! Он пока не спит!» Входит элегантный и улыбающийся мой кумир, а я сижу такой жалкий в женском платочке со своим компрессом, и мне жутко стыдно! Миронов улыбается: «Ну, чего не спишь?» Я говорю: «А-а-у-у… Ухо болит». Он протягивает руку: «Андрей». — «Шурик». — «Давай спи».
Свежие комментарии