Роман Попов: «Я наматывал круги и сбросил 40 килограммов»

Артист назвал себя «мнительным существом».

«Я мнительное существо. Даже когда, кажется, все безопасно, прихожу в маске, чтобы не рисковать и не подвергать опасности семью. Однажды приехал на площадку, вооружившись всеми справками, что я чист. Показал их и режиссеру, и продюсеру, и Зое, с которой мы играем пару.

Говорю: «Вот, Зойка, документы. Я чист!» Бербер на это отвечает: «А я ничего не сдавала. Пошли в койку, играть постельную сцену!» — рассказывает актер Роман Попов.

— Роман, все никак не получается привыкнуть к вашему новому облику. И хотя только ленивый в последние месяцы не обсуждал ваше феноменальное похудение на сорок килограммов, не могу об этом не спросить. Как вам удалось такое проделать?

— Человечество в этом вопросе, к сожалению, не изобрело ничего. Правильное питание и физические нагрузки. Бег мне противопоказан, у меня травма коленного сустава. А так тренировался в EMS-жилете. Наматывал пешком круги вокруг дома, который мы снимаем в Подмосковье, спускался-поднимался по лестнице, растяжку делал. Но все с рекомендациями врача, конечно. Итого — минус сорок килограммов. Сейчас, правда, за время карантина, снова набрал почти десять. Грущу.

— Теперь вы арендуете дом в Подмосковье. А где и как жили, когда только перебрались из Сочи в Москву?

— Я переехал в столицу со своим другом и коллегой по дуэту «20:14» Оганесом Григоряном, это было в 2013 году, а через два месяца я уже перевез сюда семью. Мы с Оганесом стали лимитчиками поневоле… Поиск съемной квартиры происходил весело. Как водится, в объявлении было написано: «Строго лицам славянской внешности». Жилье понравилось нам в первую очередь близостью к офису Сomedy Club, в котором мы тогда работали. Сама квартира, безусловно, заслуживала ремонта, и не одного. Ночью можно было споткнуться о вздыбленный паркет и сломать ногу. «Бабушкин вариант», как говорится, но зато в центре! Когда пришла пора оформлять договор, решили делать это на мое имя, потому что я все-таки Роман Попов, а не Оганес Григорян. При этом у друга, как ни странно, внешность рязанского парня. Приехали мы подписывать документы, хозяйка спрашивает: «Вы — Роман, а вы, значит, Иван?» Он ответил утвердительно, и не наврал, ведь по-русски Оганес и есть Иван. Позже как-то за ужином друг говорит в шутку: «Рано или поздно может настать момент, когда нас в столице будет больше, и начнут сдавать квартиры «строго лицам кавказской национальности». Что тогда будешь делать?» Я сказал: «Сделаю как ты. Буду представляться как Ромео Тертерянц. Эта фамилия, как и Попов, ведь свидетельствует о том, что в роду был священнослужитель? В общем, не пропадем!»

— Творческие люди нигде не пропадут… Хотя вы необычный творческий человек. Они, как правило, непунктуальны. А вы, когда назначали время для интервью, четко сказали: «В 13:30», и именно во столько мы с вами и начали.

— Да, логистика — мой конек. Я стараюсь соблюдать график во всем: и в работе, и в домашних делах. Будучи отцом троих не самых великовозрастных детей, могу сказать, что делать это довольно сложно. И тем не менее у меня каждый день в восемь утра подъем, в восемь тридцать уже готов завтрак для всей семьи, все спускаются, едят, после этого занимаются своими делами.

— Как вы пережили режим самоизоляции с тремя детьми? Многие родители жаловались: «Поскорее бы снова в школу, и желательно с ночевко­й».

— Я пережил это время волшебно. И в целом я благодарен карантину, потому что он изменил нас в лучшую сторону. Была лишь одна проблема, и она касается набившего оскомину дистанционного обучения. В результате за время самоизоляции я подтянул русский и английский, а моя супруга — математику. Видит Бог, наступление каникул мы праздновали так, как не отмечали ни один Новый год. Устроили торжественный ужин в честь того, что завтра уже ничего не надо, я накрыл стол…

— Вы хорошо готовите?

— Да, пока за эти годы никто не жаловался! Я очень люблю готовить мясо. Наутро, как правило, шакшука и апельсиновый сок. Возможно, бекон или какое-то блюдо с мясом и овощами. Мое любимое, коронное — это стейки, причем мясные. Рыбные даются хуже.

— Роман, сейчас выйдет много фильмов с вашим участием. А вы сами часто ходите в кинотеатры?

— Нет, довольно редко. Спасибо, что есть сеансы после полуночи. Потому что, конечно, меня узнают, и это создает определенные неудобства. Глубоко натянутый на лоб капюшон и фильм в час пятнадцать ночи — вот прекрасный вариант. Ну а с детьми мы ходим на премьеры мультипликационного детского кино. Я стараюсь показывать им то, что подходит по возрасту.

— Слышала, что вы и доступ в интернет для них ограничиваете?

— Было дело, контролировал. Сейчас мы с супругой вместе приняли решение: у них есть только один день в неделю для гаджетов — пятница. И дети ждут этого благословенного дня в течение всей недели. Но в пятницу у них нет лимита: они могут смотреть YouTube, разумеется с некими ограничениями, могут играть в игры, общаться с друзьями через различные мессенджеры.

— Ловкий ход! То есть в пятницу вы с женой можете заниматься чем угодно — детей все равно не оторвать от планшета?

— А вы проницательны! На самом деле планшетов у них нет, есть только смартфоны. Они пользуются ими примерно с пяти лет. Хотя мой старший сын уверенно играл уже в полтора года. Он мог разблокировать смартфон, чтобы запустить Angry Birds, отправить куда-то птичку. Правда, не понимая сути игры, но получая тактильное удовольствие.

— Роман, а что доставляет удовольствие вам? Кажется, не красные дорожки во время кинопремьер. Видела вас на них много раз, показалось, что вам все эти светские выходы не в кайф.

— Да, красные дорожки вообще не мое. Я очень не люблю излишнее внимание. Не в обиду вам будет сказано, но меня немного напрягает даже то, что приходится давать интервью. Помню время, когда я только столкнулся с узнаваемостью на улице и просьбами поклонников сфотографироваться, — я это пережил. И переболел, к счастью. После всплеска популярности «Полицейского с Рублевки» я всегда говорил себе одну и ту же фразу: «За что боролся, на то и напоролся. Ты же хотел известности, а вот ее обратная сторона, парниша».

— Недавно на платформе Okko вышел новый сериал с вашим участием — «Любовь в нерабочие недели». Прекрасная роль! Удобно вам было сниматься на удаленке?

— К большому счастью, комфортно, потому что это все происходило не по видеосвязи, как в большинстве скрин-лайф-проектов, а был привычный съемочный процесс в интерьерах. После двух месяцев карантина это было прекрасно! Мы невероятно соскучились по работе. Счастлив, что в ближайшее время у меня уже запланированы съемки в нескольких проектах, я с нетерпением жду продолжения работы.

— А в бытовом плане съемки как-то изменились в связи с новыми обстоятельствами?

— Я достаточно мнительное существо. Даже когда, кажется, все безопасно, я все равно прихожу в маске, чтобы не рисковать и не подвергать опасности свою семью. Но я полностью доверяю людям, с которыми работал на проекте «Любовь в нерабочие недели». Это и Олег Верещагин, и Зоя Рудольфовна Бербер, с которой мы дружим семьями. Однажды я приехал на площадку, вооружившись всеми справками, что я абсолютно чист. Показал их и режиссеру, и продюсеру, и Зое, с которой в сериале мы играем пару. Говорю: «Вот, Зойка, документы. Я чист!» Бербер на это отвечает: «А я ничего не сдавала. Пошли в койку, играть постельную сцену!» Но я уверен в том, что она тоже не будет подвергать опасности свою семью, поэтому пошел и спокойно снялся с ней.

— Вы не стесняетесь, снимаясь в постельных сценах?

— У меня был период неловкости, когда я еще не соприкоснулся вплотную с кинопроизводством и впервые приехал на пробы в один проект, который сейчас уже снят с другим актером. Потому что пробы эти я не прошел. Там были сцены с поцелуями и возлежанием на топчанах. Я тогда не имел опыта в кино, скорее был кавээнщиком, и чувствовал себя зажато. А сейчас иначе: я по нимаю, что это... просто работа.

— Золотая у вас жена, раз с пониманием относится к постельным сценам на работе!

— Это тема для отдельного часового интервью — по поводу содержания драгоценных металлов в моей супруге. Юлия Сергеевна не просто золотая, она скорее платиновая или иридиевая.

— Вы и жену по имени-отчеству называете? До этого вы так назвали коллегу и подругу — Зою Бербер. А однажды я слышала, как вы Гарика Мартиросяна называете Гариком Юрьевичем…

— Ой, да как я только жену не называю! Но когда мы в компании друзей — Юлией Сергеевной. Потом дочь подхватила этот ироничный стиль общения и, подходя ко мне на кухне, говорила с ударением на последний слог: «па-пА», на французский манер. А Мартиросяна по имени-отчеству я называю исключительно из чувства уважения. Потому что Гарик Юрьевич для меня легенда и величина.

— Роман, с неменьшим восхищением вы отзываетесь об Илье Куликове — режиссере, продюсере и сценаристе «Полицейского с Руб­левки». Все актеры, которые с ним работали, оценивают его невероятно высоко...

— Я не буду исключением. Мне приятно называть себя «человеком Куликова», для меня это большая честь. Илья абсолютнейший гений, восхитительный друг, таких еще поискать. И удивительный трудоголик. Есть какая-то загадка Ильи Куликова. Наверное, отечественная генная инженерия достигла определенных успехов и он клонирован. Потому что один человек, конечно, не может справляться с таким количеством проектов и делать это так успешно. Тем не менее Илья именно такой человек, ему удается все. Он не только гениальный сценарист, но и, знаете, удивительно тонкий от природы психолог. В отличие от большинства режиссеров, с которыми я работал, Илья находит ключ к сердцу абсолютно любого актера. При этом он не панибратствует. Хотя вне площадки мы по-дружески общаемся, и со стороны, наверное, сложно представить, что я подчиненный, а он начальник. В общем, когда присылаются сценарии от Ильи Вячеславовича, вообще вопросов никаких: просто берешь и идешь в кадр.

— В какой-то момент вы оказались в кадре с Дмитрием Нагиевым, которого называете кумиром детства. Как это было?

— О да! В детстве я был фанатом проекта «Осторожно, модерн!», того самого, который выходил до появления персонажа прапорщика За­дова. Я до сих пор считаю, что это было одно из лучших отечественных скетч-шоу. На этой «полке», по-моему, находятся «Осторожно, модерн!», «Городок» и «Наша Russia». Когда мне удалось впервые сыграть с Дмитрием Владимировичем в одной картине, я был несказанно рад. Не знал, как к нему обратиться. В итоге — по имени-отчеству. Когда мы встретились на площадке уже другой картины, я подумал, что однажды все-таки встану и скажу: «Дим, в общем, все мои мимические ужимки и прыжки — все это от тебя, и большое тебе за это спасибо». Он, конечно, невероятный. А насчет легенд вокруг его «звездности»… Нагиев все оборачивает в шутку, и немногие понимают, когда он говорит в шутку, а когда всерьез. Это надо научиться чувствовать.

— А что скажете про Сергея Бу­рунова, вашего партнера по съемкам в «Полицейском...»? Говорят, в жизни он довольно угрюмый человек…

— Саныч? Человек в себе. Есть люди, которые создавали себя сами. А есть те, кто поцелован Богом. Вот к последним я причисляю Бурунова, он гений от рождения. Мне с Сергеем было очень комфортно общаться с тех пор, как в 2014 году мы сняли пилотную версию «Полицейского...». Единственное, что меня мучило в течение съемок первого сезона, — это то, что все-таки понятие о профессиональном актере у Сережи абсолютно хрестоматийное. То есть он считает, что артист не может быть без профильного образования. А я, как человек, вышедший из самодеятельности, из Клуба веселых и находчивых, чувствовал себя довольно замкнуто в компании с ним, пока не был признан равным. Однажды в беседе он похвалил меня за одну из сцен и сказал: «У меня были сомнения, но ты, конечно, крут». Вот после этого, наверное, я немножечко расслабился.

— Роман, однажды в интервью вы сказали, что по ту сторону камеры вы — унылое… не будем говорить что. Если честно, совершенно не возникает такого ощущения.

— Наверное, месяцы карантина дали мне возможность аккумулировать достаточное количество энергии. Вообще, в беседе я умею расположить собеседника к себе. Не знаю, как так получается. Но однажды мой друг сказал: «Попов может одинаково общаться и с бомжом, спящим у соседнего подъезда, и — через пять минут — с высокопоставленным чиновником».

— Вы, кажется, довольно терпеливый человек. Во всяком случае, на некомфортные вопросы отвечаете.

— Задавать вопросы — это работа журналистов, а отвечать на них — моя. Какой смысл показывать свой гонор и воротить нос? Но и плюс, наверное, природное воспитание: я благодарен своим родителям, они вырастили меня достаточно сдержанным и вежливым человеком.