«Слушай, Валя, я придумал, что делать, — сказал Андрей. — Наверное, мне просто трудно работать с актрисой, с которой я не был в постели. Вот если бы мы с тобой до конца узнали друг друга — все бы, наверное, наладилось», — вспоминает актриса Валентина Шарыкина, однокурсница Андрея Миронова, долгие годы проработавшая с ним в Театре сатиры.
«Мы уже несколько месяцев репетировали с Андреем: он — Фигаро, я — Сюзанну, как вдруг я почувствовала, что между нами выросла какая-то стена. Как будто я ему мешаю на сцене… Не своя, не родная, инородное тело! Андрей вдруг перестал как-либо ко мне обращаться. Раньше-то на репетициях он все время что-то предлагал, придумывал. А тут вдруг холодность и молчание. Причины я не понимала и, несмотря на давнюю нашу дружбу, не знала, как спросить об этом Андрея. Только от застенчивости замыкалась в себе все больше, что, наверное, плохо сказывалось на моей игре...
И вот как-то раз после репетиции я набралась смелости и обратилась к Миронову: «Андрей, что происходит?» — «Слушай, Валя... Я тебе скажу честно! Постарайся не обижаться. У меня не получается с тобой играть. Я тебя — как партнершу — не люблю!» Ну что на такое ответишь? В полном унынии я побрела домой. И тут Андрей меня догоняет. Лицо радостное, довольное! «Я придумал, что делать, — говорит. — Наверное, мне просто трудно работать с актрисой, с которой я не был в постели. Вот если бы мы с тобой до конца узнали друг друга, все бы, наверное, наладилось». Я остолбенела от удивления, не зная, что и сказать. А Андрей продолжает как ни в чем не бывало: «Ну так я тебе позвоню...» Потрепал меня по плечу и побежал по своим делам.
Свежие комментарии