Тамара Вавилова. Безымянная звезда

О том, кто настоящий автор знаменитой версии Аve Maria, а также музыки к песне «Город», исполняемой Борисом Гребенщиковым, я и не догадывалась. До тех пор пока из Израиля не позвонил исследователь Зеэв Гейзель. Он выяснил, что мелодию «Канцона и танец», ставшую потом «Городом», написал вовсе не итальянский средневековый композитор Франческо да Милано.

Впрочем, как и Аve Maria — не Джулио Каччини. А мой отец — Владимир Вавилов!

...Первое воспоминание об отце очень яркое. Мне лет пять. Ночь. Во всех комнатах тишина, соседи спят. Я бреду по коридору нашей огромной коммунальной квартиры на узкую полоску света — в кухню. Оттуда доносятся отголоски музыки. Это папа, сидя в полосатой пижаме на табуретке, разучивает очередной концертный номер. Я тихонько подхожу, устраиваюсь рядом и слушаю...

Папа практически всю жизнь не выпускал из рук свою семиструнную гитару. Сначала он занимался в музыкальной студии Дворца пионеров имени Жданова, потом без какой-либо протекции сам поступил в вечернюю музыкальную школу имени Римского-Корсакова. Не знаю, когда только отец успевал еще и механиком на заводе работать, ведь надо было кормить семью.

Инструменты его я хорошо помню — одна из гитар была очень необычной, с двумя грифами. На пожелтевших фото папа с ней запечатлен. Сидит на старинном диване с валиками по бокам и самозабвенно что-то наигрывает. Увы, не знаю, в чьих руках сейчас та гитара, жива ли...

Наша коммунальная квартира располагалась по адресу Большая Московская, дом 9. Там родители и познакомились. Предыстория их встречи довольно занятная. Мамина мама, Марианна Наполеоновна Нагель, полька по происхождению, до революции служила в этом самом доме у княгини Клакотцкой (тогда в польские дома горничных старались брать из соотечественниц). В шикарной квартире было двенадцать комнат. После революции князья стали отъезжать в Европу, а бабушка осталась и жила в опустевшей господской квартире, пока не началось уплотнение. Ей оставили одну комнату — зато тридцатиметровую. Родившейся в этой коммуналке маме тоже дали польское имя — Янина.