«После «Реальных пацанов» мы стали дико популярными, оставаясь при этом абсолютно нищими».
«После «Реальных пацанов» мы стали дико популярными, оставаясь при этом абсолютно нищими. Жили в Перми на копеечные зарплаты, которые сейчас, наверное, и дворники не получают.
О какой звездной болезни тут можно говорить, когда ты ездишь на автобусе и не можешь себе позволить ничего лишнего?» — рассказывает актер и режиссер Антон Богданов, сыгравший боцмана в фильме Николая Лебедева «Кракен», который выходит в прокат 17 апреля.— Антон, вы сыграли боцмана в фильме Николая Лебедева «Кракен». Подготовка к съемкам оказалась очень серьезной — вы даже побывали на подводной лодке. Как это было?
— Да, мы действительно ездили в Мурманск, общались с настоящими подводниками, перенимали их опыт, смотрели, как работают военные моряки. Это была уникальная возможность не просто подготовиться к роли, а буквально погрузиться в профессию.
— Как вы попали в этот проект?
— Коля Лебедев с самого начала видел в этой роли именно меня. Я ему говорил: «Коль, ну что там играть-то?» А он все настаивал. В итоге я сдался. Проб как таковых не было. Мы просто встретились и пообщались. Лебедев, как я понял, вообще редко проводит пробы, вместо этого он разговаривает с актерами. Со мной так и было — мы сидели часа два или больше в офисе его кинокомпании, обсуждали, как это можно сделать, что добавить, как улучшить. В основе сюжета — история двух братьев, один спасает другого и сталкивается с непреодолимыми обстоятельствами в виде огромного морского чудовища, которого разбудили геологи. Несмотря на фантастический сюжет, Коля, как и всегда, снимает кино про людей.
— У вашего персонажа есть реальный прототип?
— Да, по сути, у каждого он имеется. Это не какие-то супергерои, а обычные молодые подводники, к которым мы приезжали, знакомились, задавали вопросы. Мой прототип — Саня, боцман. Он показывал, как держать руки, как правильно реагировать в сложных ситуациях. Это помогло мне сделать образ более правдоподобным.
— Актерская профессия невероятно интересная. Вы проживаете десятки жизней через свои роли. Если оглянуться на вашу фильмографию, какая роль стала для вас самой захватывающей?
— Конечно, самый значимый и сложный проект — «Т-34». История Великой Отечественной войны, советский танк... Я играл снайпера-наводчика. Пришлось учиться управлять башней, целиться через прицел-визор, стрелять — все по-настоящему. И танк был настоящий. Витя рулил, Юра заряжал, я наводил и стрелял, а Сашка командовал. (Виктор Добронравов, Юра Борисов, Александр Петров — партнеры Антона по съемкам. — Прим. ред.) Мы с ребятами до сих пор дружим, у нас есть общая группа в мессенджере.
— С Петровым и Добронравовым вы встретились и на «Кракене»…
— Да, теперь мы почти всем своим звездным составом из танка переместились на подводную лодку. И на этот раз рулил я, а не Витя. Собственно, об этом и фильм: про братство, дружбу и взаимовыручку.
— Можно ли сказать, что «Т-34» — это переломный проект в вашей карьере? Режиссер не побоялся дать вам роль, несмотря на стереотип, что вы актер из «Реальных пацанов»…
— Именно! Я очень благодарен Леше Сидорову, режиссеру «Т-34». Он уже утомился слушать мои благодарности, но я не устану их повторять. Леша посмотрел 850 актеров на четыре роли. Я трижды ходил на пробы: сначала на командира танка, потом на заряжающего. Такого снайпера-наводчика, которого сыграл я, в сценарии изначально не было — на его месте предполагался другой персонаж, казах. Леша переписал его под уральского парня, потому что я ему понравился на первых пробах. Это было огромное счастье.
До этого на кастингах часто звучало: «А, это тээнтэшник». Не могу сказать, что мне не давали ролей. Фильмография у меня обширная, работы всегда хватало — в основном в комедийных проектах: «Елки», «Джентльмены, удачи!» и других. Но в таких фильмах редко удается глубоко раскрыть образ. Скажем так, я числился в категории «Б» или даже «С». «Т-34» стал моей первой по-настоящему серьезной драматической ролью. Этот фильм помог мне выйти на новый уровень — категории «А», он всех нас открыл по-новому! Кто-то думает, что Юру Борисова открыл «Бык», но я уверен — его звездный час именно «Т-34».
— Читала, что в студенческие годы вы чаще играли драматические роли… Сегодня Антон Богданов органично существует в самых разных жанрах — от легкой комедии до глубокой драмы. Если бы перед вами встала сложная дилемма — два интересных проекта одновременно, один в комедийном жанре, другой в драматическом, какому бы вы отдали предпочтение?
— На данный момент я бы выбрал драму, потому что в 40 лет у меня уже есть что рассказать, что показать — и глазами, и душой, и актерской пластикой. Но, к сожалению, наш кинематограф сейчас во многом клишированный, и режиссеры редко уделяют достаточно времени полноценным кастингам. Обычно берут тех, кто уже зарекомендовал себя в определенном амплуа. Но вот Алексей Сидоров — не из таких. И я как режиссер тоже стараюсь работать именно так. Бывает, что все видят в драматической роли одну актрису, она кажется очевидным выбором, и на пробах вроде все хорошо. Но я понимаю, что стоит поискать еще. Ищу и нахожу.
— Когда я готовилась к интервью, в поисковике набрала «Антон Богданов», и одним из первых результатов было: «Мечтаю забыть «Реальных пацанов». Мне даже стало обидно за этот проект. Вы действительно так говорили?
— Слава богу, я никогда не набирал свое имя в поисковике. (Смеется.) Наоборот, в интервью всегда говорю, что очень благодарен «Реальным пацанам» — этот сериал дал мне большой старт. Но я не считаю, что он меня «сделал». Думаю, это было взаимно: я же тоже вложился в «Реальных пацанов». Это был практически самодельный проект, созданный, как говорится, на коленке. Мы все — я, Коля, Вова, девчонки, Игорь Ознобихин — работали с полной отдачей. Если бы кто-то из нас отнесся к этому как к обычной роли, скорее всего, сериал оказался бы проходным и никто бы о нем не вспомнил. Мы выкладывались на 110 процентов. Но приходит время вырастать из старых штанов. Я понял, что «Реальные пацаны», конечно, могут продолжаться и продолжаться — до тех пор, пока зритель смеется. Но мне хочется двигаться дальше. Я честно сказал об этом ребятам. Мы до сих пор дружим — вот буквально вчера с Игорем на футбол договорились. Так что информация про «мечтаю забыть» — это ложь. Я благодарен проекту, но теперь иду своим путем.
— Ваш герой вернулся в финальном сезоне…
— Да, я согласился из большой любви к «Реальным пацанам». Мне позвонили и сказали: «Хотим тебя на минутку в кадр, как будто ты все это время был с нами». Я сразу ответил: «Давайте, конечно». Все-таки проект закрывается — финал. Я даже сказал: «Ребят, денег не надо, не переживайте». Честно говоря, мне кажется, сезонов без меня было больше, чем с моим участием. Я ушел где-то на четвертом или пятом году, а сезонов, по-моему, вышло двенадцать.
— Антон, а если бы в вашей жизни не случилось «Реальных пацанов», вы бы стали актером? Поехали бы в Москву, ходили бы по кастингам?
— Конечно. Просто мой путь был бы сложнее и дольше. Многие думают, что мы пришли из КВН, но это не так. Я, Вова и Стас поступили в Институт искусства и культуры, учились на актерско-режиссерском курсе. Мы с самого начала знали, что хотим сниматься в кино. Писали сценарии, ходили на кастинги, пробовались, пытались снимать что-то сами. Просто с «Реальными пацанами» нам профессионально повезло. Сериал произвел какой-то невероятный фурор, буквально взорвал страну. Кто-то подсчитал рейтинги — оказалось, что до сих пор их никто не может переплюнуть. Даже «Слово пацана. Кровь на асфальте» — отличный проект, но время уже другое. Тогда была совсем иная популярность. Мы стали чем-то вроде «Ласкового мая» — это и помогало, и мешало одновременно.
— Звездная болезнь у вас тогда не случилась?
— Нет, скорее был испуг. Когда популярность приходит постепенно — одно дело. А когда ты просыпаешься знаменитым буквально на следующий день после премьеры — это страшно. Мы стали дико популярными, оставаясь при этом абсолютно нищими. Жили в Перми на копеечные зарплаты, которые сейчас, наверное, и дворники не получают. О какой звездной болезни можно говорить, когда ты ездишь на автобусе и не можешь себе позволить ничего лишнего? Думаю, она нас всех обошла стороной, и слава богу. А теперь мы все живем в Москве. Конечно, общаемся. Может, чуть реже — все-таки у каждого свои дела: семья, съемки, музыка. Но мы всегда на связи — в социальных сетях, в общих группах. Обязательно собираемся на дни рождения, праздники.
Интересный факт
По сюжету фильма российский ракетный подводный крейсер таинственно исчезает во время выполнения миссии в водах Гренландского моря. На его поиски отправляется экипаж под командованием Виктора Воронина, чей старший брат командует пропавшей субмариной. В это же время из-за геологических исследований на полярной станции в северных водах пробуждается гигантское чудовище Кракен...
— Антон, сейчас вы и продюсер, и сценарист, и режиссер. Как вы пришли к тому, чтобы стать больше чем актером?
— Просто однажды я осознал, что хочу снимать кино сам. У меня уже было театральное режиссерское образование, но я понял — нужно учиться дальше. В 2017 году я ушел из «Пацанов...» и поступил на режиссуру в мастерскую Павла Семеновича Лунгина в Высшую школу сценаристов и режиссеров. Учился очно. На втором году появился проект «Т-34» — пришлось разрываться между съемками и учебой. Слава богу, я справился. После «Т-34» пошла волна серьезных ролей, и я никак не мог добраться до своей мечты — режиссуры. И вот в 2019 году мы с товарищем написали сценарий «Нормальный только я», а в 2020-м основали свою кинокомпанию «Проспект Мира».
— А сценарному мастерству вы где-то учились?
— Нет, специально не учился. Но на режиссерском обучении этому тоже уделяли внимание. К тому же мы с моим партнером и раньше пробовали себя в сценарном деле. Например, для «Елок новых», где я снимался с Валей Мазуниной. Нам позвонили и сказали: «Антон, хотим тебя в проект, но не можем придумать подходящую историю». Мы с Мишей сели и сами написали новеллу. В итоге получилось здорово — позже нам сказали, что это одна из самых смешных частей фильма. Потом мы работали над сценарием полнометражного мультфильма, но он так и не вышел. А затем появилась идея написать историю про инклюзивный лагерь, где вместе отдыхают дети с инвалидностью и обычные ребята. Так родился сценарий «Нормальный только я». Мы искренне пытались найти режиссера, обзванивали моих друзей и коллег. Но каждый из них говорил: «Антон, ты сам написал эту историю, у тебя фонд в Перми, ты знаешь этих ребят, есть режиссерское образование — кто, если не ты, сможет это снять?» Тогда я понял: время настало, нужно делать самому. С этого и началась моя карьера режиссера и продюсера.
— Вы сняли еще несколько детских комедий. Почему решили снимать именно детское кино?
— Случайно вышло. «Нормальный только я» — это идея, связанная с конкретным лагерем, который я давно поддерживаю как амбассадор. Когда готовился к съемкам, пересматривал старое советское детское кино, перечитывал любимые книги. Одна из них — «Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семенова, второклассника и второгодника» о пермском школьнике-раздолбае. Я понял, что она идеально ложится на современную экранизацию. Мы с Мишей переработали образ, сделали его актуальным. И я снял игровое детское кино «Иван Семенов: Школьный переполох». После него у нас появился коммерческий партнер. Он увидел, как мы работаем, поверил в проект и предложил сразу снимать продолжение. Так была сделана вторая часть: «Иван Семенов: Большой поход». Получилось, что я стал детским режиссером. Проекты шли один за другим. За пять лет три полнометражных фильма — редкость. Мы работали 24/7 всей кинокомпанией, и это был настоящий прорыв.
Но сейчас я перехожу к более взрослому кино. Буквально на днях завершились съемки драмы «Красавица» — о блокадном Ленинграде, о зоосаде и удивительной истории спасения бегемотихи. Это фильм для всей семьи. Там есть дети, животные, но история — глубокая и драматичная. А летом 2024 года я снял сериал «Чудо» — честное, серьезное кино про анонимных алкоголиков. Премьера состоится в сентябре на платформе PREMIER. Символичное название платформы! В этом году у меня много премьер, и каждая по-своему особенная.
— Интересно, с кем работать легче: со взрослыми или с детьми?
Интересный факт
Когда Антон решил покинуть проект «Реальные пацаны», продюсеры предложили увеличить его гонорар вдвое, но он все равно отказался. Артист остался без работы, ему пришлось даже продать единственную машину, чтобы на что-то жить. Но потом предложения посыпались как из рога изобилия. Позже Богданов расширил рамки профессии: согласился на предложение Тимура Бекмамбетова стать генеральным продюсером «Елок 8», а в сериале «Нормальный только я» выступил одновременно актером, сценаристом, продюсером и режиссером.
— Я с детьми работаю очень хорошо. Со взрослыми артистами иногда сложно — они все делают правильно, профессионально, но часто по-своему. И тогда приходится либо подстраиваться под актера, либо настаивать на своем. С детьми в этом плане проще: им можно показать, как нужно сделать, или просто объяснить, куда двигаться.
— Антон, а как вас в качестве режиссера воспринимают актеры — ваши коллеги, с которыми вы еще недавно играли на одной сцене?
— В «Красавице» у нас большой актерский состав: Слава Копейкин, Юлия Пересильд, Виктор Сухоруков, Стася Милославская… Как они меня воспринимают — наверное, лучше спросить у них.
— Но вы же сами чувствуете?
— Многие говорили слова благодарности, отмечали, что со мной работать легко. Я считаю, что на съемочной площадке должна быть приятная атмосфера. Крик — слабый инструмент. Хотя, признаюсь, с детьми иногда могу повысить голос — просто чтобы их собрать. Но в целом у меня на площадке всегда комфортно, и за это меня благодарят. Я раньше сомневался, стоит ли показывать актерам, как играть. Кто-то из великих режиссеров говорил, что этого делать нельзя. Но вот мы снимали сцену с Виктором Сухоруковым, и он сказал: «Я только и жду, чтобы ты показал, потому что ты так круто это делаешь — мне остается только перенять и добавить что-то свое». Это приятно слышать от такого мэтра. Актерский опыт помогает мне не растягивать объяснения, а сразу показать эмоцию, передать ее.
В сериале «Чудо», который я снимал этим летом, тоже потрясающий каст: Филипп Янковский, Даня Стеклов, Юля Хлынина. Они говорили то же самое: «Антон, спасибо, ты быстро доносишь, как это должно выглядеть». Я понял, что показывать — это не слабость. Виктор Сухоруков еще упомянул, что и Станислав Говорухин всегда показывал актерам, как играть. Главное — уметь это делать. Если умеешь — пользуйся! Так что я в этом плане успокоился.
— Антон, скажите, помните ли вы момент, когда впервые увидели свою актерскую работу на экране? А режиссерскую? Это были схожие ощущения или разные? Когда вы больше волновались?
— Конечно, за режиссуру. Когда смотришь на свою актерскую работу, понимаешь, что не все зависит только от тебя — есть монтаж, графика, озвучка и, конечно, режиссер. Тебя могут сильно порезать в монтаже, ты здесь, по сути, птица подневольная. А вот смотреть свою режиссерскую работу — это совсем другое. На первом просмотре «Нормальный только я» все время себя внутренне пилил: «Вот здесь можно было покрутить, тут — перемонтировать, а эту фразу я зря оставил». Не знаю, как другим, но мне свой фильм смотреть очень тяжело.
— Я слышала, что многие великие режиссеры не любили смотреть свои фильмы, даже не приходили на премьеру…
— Сейчас время другое. Режиссер должен быть на премьере — люди ждут его, ждут слова перед показом. Последние лет 20—30 я не помню, чтобы кто-то не приходил на премьеру своего фильма. Слава богу, мне не стыдно за свои работы. Но смотреть на реакцию зрителей безумно тяжело. Ты делаешь ставку на шутку, на сцену, на эмоциональный момент, а он проходит незамеченным. Ты сидишь и думаешь: «Подождите, ну это же смешно, почему вы не смеетесь?»
— Я так понимаю, вы видите свое дальнейшее развитие скорее в качестве режиссера?
— Да, именно так. Актерски, конечно, всегда есть куда расти, но сейчас я стараюсь не брать большие роли. Хотя предложения поступают — в том числе на главные роли в крупных сериалах. Но это же нужно уехать на три месяца. Так что я говорю: «Ребята, я не могу себе этого позволить». У меня за плечами компания, которой нужно заниматься. Каждый день — планерки, переговоры, впереди много проектов, работа с фондами, Министерством культуры. Ведь я еще и продюсер на всех своих проектах. Исключение — сериал «Чудо». Меня позвала компания «Студия Видеопрокат» Сергея Бондарчука. Впервые я работал как наемный режиссер, снимал не свой проект. Надеюсь, зрителям он тоже понравится.
— А бывало, что вы продюсируете кино, которое снимает какой-то другой режиссер, не вы?
— Как раз недавно закончились съемки третьей части «Ивана Семенова». Снимал ее уже не я — в тот момент я работал над проектом «Красавица», и мы поняли, что просто не успеем, упустим зиму. Поэтому пригласили другого отличного режиссера, он прекрасно справился.
— Антон, многие актеры, когда становятся режиссерами, снимают себя в своих фильмах. Вы пробовали так работать?
— Да, на самом первом фильме «Нормальный только я». Но это была вынужденная мера. Мы переживали, что наши ребята — особенные дети из фонда — могут испугаться камеры, растеряться и на съемки уйдет больше времени. А так как они меня знают и любят, как и я их, команда настояла: «Антон, тебе нужно играть, чтобы им было спокойно». Но это адский труд — одновременно быть и режиссером, и актером. Я тогда зарекся так делать.
— А как вы расслабляетесь? В таком ритме постоянно жить тяжело.
— Тяжело. Честно говоря, я почти не расслабляюсь и даже ругаю себя за это. Закончив один проект, сразу берусь за следующий. Вот и после «Красавицы» не дал себе ни дня отдыха: только приехал из Новосибирска со съемок — на следующий день уже вышел на площадку. Конечно, это изматывает. Но я с нетерпением жду мотосезона. Я мотоциклист, состою в замечательном, почти семейном мотоклубе. Мы выезжаем в дальние поездки по стране, по полуостровам. Для меня это настоящее расслабление. Мотопутешествия — мое любимое хобби, которое помогает перезагрузиться.
— У вас двое сыновей — Демьян и Леон. Леон сыграл яркую роль парня по кличке Пальто в сериале «Слово пацана...» и завоевал любовь зрителей. Чувствуете ли вы свою заслугу в его успехе?
— Честное слово, моей заслуги в этом нет. Это были самые обычные пробы. Никто не знал, кто такой Леон, откуда он и тем более что он мой сын. Единственное, что я сделал — сказал Леону, что проект крутой, режиссер талантливый и это, скорее всего, будет хит. Он послушал, спорить не стал. Мы отправили фотографии, я помог записать видео на телефон. Вскоре Леона пригласили на пробы — все было честно, без протекции.
— У сына был до этого опыт съемок?
— Они оба, и Леон, и Демьян, снимались у меня в «Нормальный только я» — в небольшом эпизоде. Почему небольшом? Да потому что им было неинтересно. Целый день на площадке — и в результате реакция: «Да ну на фиг». Я тогда даже сказал: «Все, больше вас никуда не возьму».
— После выхода «Слова пацана...» вся ваша семья оказалась в центре внимания…
— Внимания действительно было много. Но я всем объяснил, что это неотъемлемая часть проекта: ты должен помочь его раскрутить. У меня тогда выдался свободный период, и мы могли ходить на мероприятия. Сейчас, к сожалению, ни у меня, ни у супруги, ни у Леона нет времени. Мы пропускаем много премьер, нас часто приглашают, но мы просто физически не можем — все заняты.
— А Демьян не хочет пойти по стопам брата?
— Ему больше интересно операторское искусство, и это здорово — операторы сейчас на вес золота. Я стараюсь не давить, но немного подталкиваю его в эту сторону: он часто бывает на съемках, знает многих актеров, постоянно смотрит кино, фотографирует очень круто. Выберет ли он этот путь — пока не ясно. Мы общаемся с коллегами, у которых дети такого же возраста, и у многих такая история — интереса к кино пока нет. Я предлагаю Демьяну поехать в экспедицию на съемки, а он только отмахивается: «Да ну…» Думаю, интерес может прийти позже, когда он станет старше. Вот спросите Ваню Янковского, хотел ли он сниматься в своем детстве. Уверен, он скажет, что тогда даже не думал об этом.
Свежие комментарии