Выдающийся русский шахматист Александр Алехин ушел из жизни 24 марта 1946 года — ровно 70 лет назад. Мало кто знает, что этого наследника фабрикантов, потомственного дворянина в СССР чуть не расстреляли, забылся и громкий скандал из-за его участия в шахматных турнирах нацистов, но навсегда останется в истории шахмат его победа над кубинцем Хосе Раулем Капабланкой в борьбе за титул чемпиона мира. Алехин послужил одним из прототипов героя романа Владимира Набокова «Защита Лужина», а загадочная смерть гроссмейстера в романе перекликается и с таинственными обстоятельствами ухода из жизни самого Алехина. Читайте на нашем сайте материал, посвященный жизни великого шахматиста.
Однажды в оккупированной Франции генерал СС, большой любитель шахмат, велел привести к себе чемпиона мира Алехина. Сели играть. На двадцать восьмом ходу генерал сдался. Алехин развернул доску и предложил продолжить партию с момента капитуляции. На одиннадцатом ходу генерал сдался снова. Тогда Алехин опять развернул доску и минут через пятнадцать объявил эсэсовцу мат…
По диагонали из угла в угол и обратно, словно слон по шахматной доске, в отчаянном поиске спасительного решения... Постаревший, больной Алехин мерил шагами грошовый номер пансиона в Эшториле — пригороде Лиссабона. Выхода из кошмара не находилось. От жены уже два года ни слуху ни духу. Друзья отвернулись (да и были ли у него когда-нибудь друзья?). Последняя горсть эскудо отдана за бутылку дешевого пойла, сигарет купить уже не на что. День-два, и даже из этого клоповника его попросят. Хорошо же начинается 1946 год! Его, действующего чемпиона мира, безжалостно вычеркнули из жизни! Он — изгой. Его объяснения не приняты, оправдания сочтены неосновательными.
Катастрофа разразилась три месяца назад, поначалу прикинувшись удачей. Александра Александровича, с самого окончания войны прозябавшего в Лиссабоне — без денег, без турниров и без сеансов, — разыскали из Лондона: там готовился первый послевоенный шахматный турнир. Алехин едва начал готовиться, как вслед за первым письмом из Лондона пришло другое. Мол, организаторы приносят свои извинения, но они вынуждены аннулировать приглашение господина Алехина — слишком многие гроссмейстеры отказываются садиться за шахматный стол с человеком, запятнавшим себя сотрудничеством с нацистами.
Александр Александрович кинулся писать в Лондон: «Я играл в шахматы при оккупантах только потому, что это было нашим с женой единственным средством пропитания. Мы были под непрестанной угрозой концентрационного лагеря. Что касается статьи «Еврейские и арийские шахматы», опубликованной три года назад в «Паризер цайтунг» под моей фамилией, то она без моего ведома была существенно переписана. Всю мою жизнь — особенно после того, как я завоевал мировое первенство по шахматам, — люди приписывают мне совершенно абсурдные политические взгляды!»
Это письмо, кажется, еще больше всех обозлило. Во время турнира в Лондоне устроили совещание по «делу Алехина». Решено было не только бойкотировать его, но и обратиться в ФИДЕ с тем, чтобы лишить титула чемпиона мира!
С тех пор Алехин из своего номера почти не выходил. Томительно тянулись дни, надежда уходила по капле. А на что, собственно, было надеяться? Если даже ФИДЕ не решится отобрать у него чемпионский титул, приглашать его все равно никуда уже не будут. Проблема разрешится сама собой: он тихо и без лишнего скандала угаснет от голода, пьянства и отчаяния, и в весьма скором времени…
8 марта к нему в номер постучали: «Сеньор, вам телеграмма». Алехин, не ожидая ничего хорошего, распечатал конверт. Ему пришлось прочесть телеграмму трижды, чтобы до конца поверить: он все понял правильно. Это был вызов от советского шахматиста Михаила Ботвинника на матч за мировое первенство. Неправдоподобное, чудесное спасение! Ему, поверженному, протянули руку помощи — и кто же? Советы, еще не так давно числившие Алехина в непримиримых врагах! Нет, его гениальных шахматных мозгов решительно не хватало, чтобы понять все эти политические хитросплетения! И Бог с ними, и не хочет он ничего здесь понимать, главное то, что блокада снята!
Свежие комментарии