Разбираем главные темы творчества режиссера аниме Сатоси Кона, каждая из которых представляет собой целый мир
Японский режиссер анимации Сатоси Кон по праву считается легендой ничуть не меньшей, чем знаменитый Хаяо Миядзаки. Его «Актриса тысячелетия» в 2001 году разделила главную награду с миядзаковскими «Унесенными призраками» на ежегодном фестивале культуры в Японии, а последний фильм Кона «Паприка» был номинирован на «Золотого льва» в Венеции. Так чем же велик Сатоси Кон и почему в России его знают куда меньше, чем более популярного коллегу? Разбираем главные темы творчества режиссера, каждая из которых представляет собой ни много ни мало – целый мир.
Мир снов
Сатоси Кон с юности увлекался психоанализом. Один из его любимых авторов – японский писатель-постмодернист Ясутака Цуцуи, по роману которого режиссер снял свой последний полнометражный фильм «Паприка», оказал серьезное влияние на Кона, позаимствовавшего у своего кумира сюрреалистические мотивы. Другие источники вдохновения Кона – западные кинематографисты Дэвид Линч, Терри Гиллиам, Ингмар Бергман, чьи работы всегда отличались исследованием теневых сторон человеческой психики.
Мир грез в анимационных работах Кона представляется с абсолютно противоположных сторон. В его первой полнометражке «Идеальная грусть» – это пространство для ужасов, потаенных страхов и страшных фантазий, которые приводят к разрушению личности. Героиня «Идеальной грусти» Мимарин Киригоэ или просто Мима – успешная поп-певица в составе девичьей группы «CHAM!». Чувствуя потребность в творческом росте, она покидает коллектив, чтобы начать карьеру актрисы, но образ милого и невинного кумира для девочек-подростков преследует ее на каждом шагу. В попытке порвать с прошлым амплуа Мима решается на отчаянный шаг и снимается в откровенной сцене с изнасилованием. С этих пор проблемы самоидентификации начинают мучить ее с большей силой, приводя к раздвоению личности. Мима начинает путать фантазии, галлюцинации, работу в кадре и реальную жизнь – а вместе с ней ощущение потери ориентации передается и зрителю. Мрачный психологический триллер о триумфе бессознательного и с открытой концовкой так впечатлил мировую общественность, что его эффект преодолел океан – голливудский режиссер Даррен Аронофски даже сделал отсылку к одной из сцен «Идеальной грусти» в своем «Реквиеме по мечте».
Однако фантазии совсем другого характера питают следующее творение Сатоси Кона – мультфильм «Актриса тысячелетия». Грезы здесь приобретают не разрушительное, а жизнеутверждающее направление, давая главной героине – пожилой японской актрисе – смысл для существования. Но Кон не забывает о животном мотиве снов, которые всегда таят опасность, – и эта тема расцветает с новой силой в картине «Паприка». Здесь грезы становятся оружием в руках спятившего террориста, который похищает устройство, помогающее психиатрам попадать в сны своих пациентов. Подсознательное снова смешивается с реальностью, приобретая причудливые и устрашающие, а иногда и тошнотворные формы. Именно «Паприкой» вдохновлялся сам гений Кристофер Нолан при создании «Начала», списав с главной героини мультфильма Кона персонажа Эллен Пейдж.
Мир творчества
Отношения творения и творца, тесное переплетение творческой жизни с жизнью реальной всегда занимали Сатоси Кона. В 90-е годы он выпустил мангу под названием «Опус», рассказывающую о том, как созданный автором персонаж может выйти из-под контроля и начать жить собственным умом. В его анимационных проектах тема искусства также становится сквозной. В «Идеальной грусти» именно выбор между двумя творческими ипостасями приводит героиню к сумасшествию, в «Паприке» кино оказывается психологической травмой одного из персонажей и способом Кона ввести в фильм самого себя – постеры с его предыдущими работами украшают подсознание этого героя.
Но наиболее любопытно эта тема раскрывается в «Актрисе тысячелетия». Главная героиня по имени Тиёко Фудзивара – ранее известнейшая актриса Страны восходящего солнца, а ныне – 70-летняя женщина, старающаяся вести уединенное и незаметное существование. Ее давний фанат, режиссер-документалист Гэнъя Татибана посещает своего кумира с целью снять биографический док о жизни и карьере Фудзивары. И здесь Сатоси Кон идет на абсолютно экспериментальный шаг, смешивая роли героини с ее реальным прошлым. Искусство оказывается не только содержанием, но и формой этого фильма в фильме, где Фудзивара предстает то обычной японской школьницей, которой выпала удача сняться в кино, то принцессой из средневековой Японии, то астронавтом-исследователем. Жизнь и творчество становятся одним целым, переплетаясь в памяти актрисы и приобретая причудливые очертания бесконечного марафона по эпохам, странам и мирам за одним единственным – любовью всей жизни, которую Тиёко встретила еще в детстве и преследовала до самой смерти.
Мир социальных контрастов
Приземленная социальная тематика – не самое главное в творчестве сюрреалиста и поклонника теории психоанализа Сатоси Кона. Но и она в его мультфильмах присутствует, оголяя не самые очевидные проблемы японского менталитета. К примеру, героями его аниме «Однажды в Токио» стали городские бродяги, люмпены, как правило лишенные сочувствия окружающих и редко становящиеся центральными действующими лицами художественных произведений. Взбалмошная девочка-подросток Миюки, алкоголик Джин и трансвестит Хана живут на улице, носят чужую одежду и спят, где придется. Их существование наполнено склоками, но они все равно держатся вместе, чтобы выжить. В канун Рождества троица находит оставленного на свалке младенца, и с этого момента их новой целью становится найти родителей новорожденной девочки. Этот путь напомнит героям об их прошлом, возродит в них человеческие черты и приоткроет дверь в новую жизнь. И все это произойдет на фоне заснеженного мегаполиса – Токио предстает в фильме во всей своей красе, но не без изъянов.
«Однажды в Токио» – сказка о рождественском духе, ориентированная на западную публику. Но в отличие от того, что обычно поставляется на эту тему Штатами, картина Сатоси Кона по-своему мрачная – выброшенные на обочину жизни маргиналы не просто обретают человеческие черты, но кажутся куда более благородными, чем их более удачливые земляки. Атмосфера праздничного чуда контрастирует со сценами избиения бродяг, убийствами якудза и попытками суицидов, но отчего-то все равно умудряется оставаться жизнеутверждающей.
Мир женщин
Главные герои всех полнометражных фильмов Сатоси Кона – женщины: целеустремленные, запутавшиеся, самоотверженные, надломленные, всякие. Именно в их подсознание с таким упоением погружается режиссер, обнаруживая в нем пробирающие до мурашек кошмары и бесконечный космос из грез и любви. Потерявшаяся в собственных творческих «я» Мима из «Идеальной грусти», подчинившая всю свою жизнь поискам любви Тиёко из «Актрисы тысячелетия», наконец, вечно неунывающая и бесстрашная Паприка из одноименного аниме – эти персонажи совсем не похожи на привычных нам героев мультфильмов. Сатоси Кон пытается добраться до самых глубинных слоев женской психики, наглядно доказывая, что внутренний мир его героинь куда сложнее, чем думают те, кто отводит женщинам вторые и третьи роли. Сосредоточенность на женских персонажах вовсе не делает картины Кона менее брутальными – психологический хоррор здесь сменяется романтической, но лишенной мелодраматизма историей любви, а за ней следует сюрреалистический детектив в лучших традициях Терри Гиллиама.
Мир монтажа
Свои невероятные вселенные с размытыми границами между снами, искусством и жизнью Сатоси Кот создает благодаря исключительно кинематографическим приемам. Его главный инструмент – монтаж, который без каких-либо зазоров смешивает кусочки реальности и фантазии так, что у зрителя начинает кружиться голова. Излюбленные приемы Кона – match cut (монтаж по принципу соответствия кадров), параллакс (движение объекта относительно фона в глазах наблюдателя) и параллельный монтаж, соединяющий разные временные пласты. С помощью этих особенностей монтажа, многие из которых Кон позаимствовал из кинематографа (а именно из картины Джорджа Роя Хилла «Бойня номер пять») героиня «Идеальной грусти» Мима засыпает в галлюцинации, а просыпается в собственной постели, Тиёко из «Актрисы тысячелетия» пребывает в постоянном движении – от роли к роли, от поисков к поискам, – а Паприка из финальной работы Кона в одно мгновение перемещается из мира земного в мир снов. Зритель проваливается в эти червоточины, объединяющие время и пространство, вместе с героинями и сам в определенный момент перестает понимать, о какой из граней реальности сейчас идет речь.
Анимационные работы Сатоси Кона — нечто большее, чем просто аниме. Это связанные посредством одних и тех же монтажных мотивов целые миры – со своей философией, системой ценностей и эстетикой.
Статьи по теме:
Свежие комментарии